2:1-3. К седьмому дню Бог сотворил небо и землю, и все воинство их. Под "воинством небесным" подразумеваются или ангелы или горящие на небосклоне звезды, которые напоминают "воинские ряды"; "их" означают, однако, что речь идет о воинстве небес и земли, и тут, по-видимому, разумеется все то лучшее, что имеется в обеих сферах. Именно эта мысль передана в Септуагинте, где слову "воинство" соответствует "украшение" (зеба).
Седьмой же день был днем покоя, получившим название субботы. Из построения 2-го и 3-го стихов в еврейском тексте следует, что особое смысловое ударение поставлено в них на числительном "седьмой". Число "семь" часто сопряжено на страницах Св. Писания с "заветом". В англ. языке соответствующий ему глагол "клясться"(свиэ) даже связан с понятием "семь" ("севен") этимологически (свиэ-севен). Не удивительно поэтому, что суббота стала знамением Божьего завета с Израилем, заключенным на горе Синай (Исх. 31:13, 17).
И благословил Бог седьмой день, и освятил его, потому что им запечатлено было завершение творения. С этого момента субботний покой Бога становится преобладающей темой Писания. Здесь, еще до грехопадения, он соответствует завершенному (и совершенному) творению освященному и пребывающему в покое. А после грехопадения покой становится целью, стремление к которой не угасает, предметом постоянного вожделения. Цель эта могла осуществиться в условиях теократического правления обетованной землей. И независимо от того, кем была бы она достигнута — Моисеем или Иисусом Навином, после завоевания им земли, непременным условием ее достижения были вера в Бога и повиновение Ему. Верующие, которые сегодня входят в субботний покой духовно (Евр. 4:8-10), некогда станут причастниками его во всей его полноте.
Повесть о сотворении мира, как воспринималась она новым народом, Израилем в дни Моисея, имела колоссальное богословское значение. Ибо Израиль видел в ней параллель тому, что произошло с ним: Бог вывел Свой народ из хаоса и тьмы языческого мира; даруя ему познание истины. Он заверил его в Своей поддержке в борьбе с силами зла, будь то небесными или земными. Он поручил ему быть Его "представителем" на земле и обещал ему покой в условиях теократического правления, т.е. под Своей властью. Именно поэтому повесть о сотворении мира ободряет и вдохновляет верующих во все века.
Б. Порядок событий, начиная от сотворения неба и земли (2:4—4:26)
1. СОТВОРЕНИЕ МУЖЧИНЫ И ЖЕНЩИНЫ (2:4-25)
2:4а. Вот происхождение неба и земли
— эта фраза служит заголовком к целому разделу библейской предыстории, начинающемуся отсюда (заканчивается 4-ой главой). В то время, т.е. в "шестидневный период", рассмотренный выше.
2:4б-7. Поражает, что сотворение Адама произошло в условиях, когда земля не произвела еще полевых злаков, т.е. необходимой для человека пищи, и Бог еще не посылал дождя на землю, но влажный пар окутывал ее. Прямо сказано, что в то время, до создания Богом первой человеческой четы, не было на земле никаких людей (и не было человека для возделания земли).
Здесь в еврейском подлиннике впервые встречается имя Иегова (Господь Бог; ст. 5). Далее оно употребляется неоднократно, подчеркнуто, и это важно(2:4-5, 7-9, 15-16, 18-19, 21-22). Верховный Творец (Бог) из первой главы — это Яхве (Господь), заключающий завет с Израилем. И это доводилось до сведения народа, дабы он знал, что его Господь сотворил все сущее и, следуя Своему особому замыслу, создал человека.
Здесь обращают на себя внимание два момента: сотворив человека из праха земного Господь вдунул в него (букв. — "в ноздри его") дыхание жизни. Слово создал в 2:7 — от греческого ясар, применимого к работе художника. Бог как бы уподобляется здесь искусному гончару, придающему задуманную форму сосуду из глины. Человек был создан Им из "земного материала" и является земным. Вопреки мечтам, которые овладеют им позднее, "стать, как боги" (3:5). (Интересно, что этимологически евр. слово адам (человек) родственно слову адамах, означающему "земля"; ср. 3:17.)
Став душою живою, человек превращается в существо духовное, способное к общению с Богом и служению Ему. В свете этого особый смысл обретает его последующее грехопадение. Со времени его каждый из людей нуждается — для возобновления своего общения с Богом
— в возрождении или воссоздании ("повторном создании"), а для этого необходимо, чтобы Бог "дал" ему Духа Святого.
2:8-10. Итак, человек был помещен в совершенные условия. Рай (или сад в Едеме) явился местом испытания человека на способность к послушанию. Описание рая (ст. 8) и деревьев (ст. 9), и реки, вытекавшей из него (ст. 10), завершается заповедью: человек мог наслаждаться всем этим, но не должен был есть от запретного дерева (ст. 17).
Хотя вначале Бог, возможно, сотворил деревья уже "взрослыми" (см. 1:12), райские деревья Он произрастил позже (2:9). Среди них было два совершенно особых дерева: одно, которое давало жизнь (дерево жизни), и другое — дававшее познание добра и зла при вкушении его плодов. Другими словами, "добро и зло" — как понятия о том, что содействует сохранению жизни или, напротив, уничтожению ее, были бы познаны на опыте в случае вкушения запретного плода (ст. 17). Вероятности катастрофического исхода для человека предстояло увеличиваться с возрастанием его самонадеянности в подходе к жизни и в результате неразумных попыток манипулировать ею Дерево жизни, с другой стороны, по-видимому, несло в себе средство сохранять и продлевать жизнь Адама и Евы в их блаженном состоянии. Эти деревья росли посреди рая, вероятно, недалеко друг от друга; они "образовывали основу" для предстоявшего первым людям испытания.
Примечательно, что и деревья (ст. 9), и река (ст. 10), и упоминаемые в ст. 11-12 золото и камень оникс, которые были в раю, станут и "элементами" нового, вечного, творения (см. Отк. 21:10-11,21; 22:1-2), и это значит, что рай будет восстановлен на новой земле.
2:11-14. Эти стихи, представляющие отступление от основного текста, описывают богатство известного тогда мира (золото, драгоценные камни, благовонная смола - бдолах). Рай, вероятно, находился в районе Персидского залива, судя по приводимым географическим названиям. И если рельеф этих мест не изменился после потопа, то самыми верными "ориентирами" служат Тигр (в оригинале и в русском тексте - Хиддекель) и Евфрат, т.е. третья и четвертая реки. Первая из четырех рек — Фисон — текла через Хавилу, в северо-центральной части Аравии, на восток от Палестины; вторая — Гихон — протекала в земле Куш, горной местности, называвшейся по аккадски Кассу (располагалась восточнее Месопотамии).
2:15-17. Назначение человека состояло в осуществлении им духовного служения. Подбор слов в еврейском тексте (ст. 15) лишний раз наводит на мысль об этом: и поселил его в саду Едемском, чтобы возделывать его и хранить его ("поселить" — нуах — букв, "успокоить"; "возделывать" — абад ("служить"). Так что приведенная фраза, возможно, содержит и вторую мысль: какую бы работу ни исполнял человек, она должна быть его служением Богу.
В 16 стихе впервые в Ветхом Завете употреблено савах — глагол, означающий "повелеть" или "заповедать". Первая заповедь Бога, обращенная к человеку, касалась жизни и смерти, добра и зла. И как все последующие Божий заповеди, она содержала в себе, наряду с благословениями, — запрещения. Все блага земли и сопряженные с ними удовольствия были в распоряжении человека, кроме того, что было ему запрещено. Подбор и расположение слов в ст. 16-17 (и это особенно чувствуется в евр. тексте) свидетельствуют о суровости этого запрета: человек может есть плоды от всякого дерева в саду, но, вкусив плод от запретного дерева, он смертью умрет.
Это первое наставление перекликается с теми, которые получит народ Божий при Моисее. Создав человека в соответствии со Своим особым замыслом, Бог одарил его способностью сознавать возложенную на него моральную ответственность. Он поселил первую человеческую чету в саду Едемском, чтобы там, в специально созданных для них условиях, они учились быть послушными Ему, и предупредил их, что они поставлены перед выбором — жизнь или смерть, в зависимости от их послушания или неповиновения слову Егр. Наставления, преподанные впоследствии Израилю (записаны во Втор. 30:11-20) параллельны этой главной в Быт. 2:8-17 мысли.
2:18-25. Здесь говорится о сотворении женщины и об установлении института брака; для евреев это имело особое значение, т. к. брачные отношения являлись опорой Израильского общества. Мужу и жене Бог предназначил пребывать в духовном единстве, направленном на совместное служение Ему, на исполнение сообща Его заповедей. При наличии этой гармонии общество, благословляемое Богом, процветает.
Адам был один, и это было нехорошо; все остальное в творении было хорошо (ср. 1:4, 10, 12, 18, 21, 25). Когда человек вступил в свою роль представителя Бога на земле (давая имена животным (2:19-20), Адам тем самым свидетельствовал о своем будущем владычестве над ними; ср. 1:28), то начал ощущать свое одиночество (2:20). И тогда Бог усыпил его (ст. 21) и, взяв одно из ребер его, сотворил из него жену для Адама (ст. 21-23).
В ст. 18 сказано, что Бог решил дать человеку помощника, подобного ему (иначе говоря, подходящего, как бы дополняющего его помощника). "Помощник" или "оказывающий помощь" — звание не унизительное и часто применяется в Св. Писании по отношению к Самому всемогущему Богу (например, в Пс. 32:20; 69:6; 113:17).
"Подобный" применительно к Еве означает и то, что сказанное об Адаме в Быт. 2:7 в равной мере относилось и к ней. Их объединяла общая природа, в рамках которой они "дополняли" друг друга. Высшей своей точки это объединение достигло в браке, который сделал их одной плотью (ст. 24). "Одна плоть" свидетельствует, кстати, и о том, что Богом брак учреждался как союз двоих — одного мужчины и одной женщины. Поскольку Адам и Ева составляли как физическое, так и духовное единство, и жили достойно, не зная греха, не было нужды давать им здесь указания относительно главенства в семье. Значительно позже ап. Павел будет рассуждать на эту тему, исходя из порядка творения (1 Кор. 11:3; 1 Тим. 2:13).
Она будет называться женою, ибо взята от мужа. Еврейское ишша ("жена")— производное от иш ("муж"). Слово алкен (потому; Быт. 2:24) часто встречается в книге Бытия. Следующая за ним фраза стоит в будущем времени, и это свидетельствует, что слова эти были сказаны Адаму непосредственно Богом. Если бы они были сказаны Им израильскому народу через Моисея, то фраза стояла бы в настоящем времени: "Потому оставляет ".
Нагота Адама и Евы (ст. 25) говорит о том, что они не стеснялись друг друга, не подозревая один в другом нечистых или злых умыслов. Такое общение, исполненное взаимного доверия, нарушилось при грехопадении и лишь в благополучном браке сохраняется до известной степени. "Нагота" имеет тут и буквальный и переносный смысл, свидетельствуя о первоначальной безгрешности первой четы.